Если убрать все лишнее, останется главное. Темнота и свет на этой фотографии возвышают сюжет новостей до вневременной высоты. Весь остальной мир — мир спокойствия, уюта, культуры — где-то там, в темноте ночи, а здесь камера видит выхваченную светом беззвучную трагедию. Взгляд движется слева направо от склоненной фигуры женщины-спасателя к плачущим беженцам в центре, от сострадания к страданию и дальше к мальчику, который, кажется, смеётся. Его внутреннее состояние нельзя точно определить и нельзя уложить в схему страдание-утешение, и самого его, как будто, никто не замечает. Он отторгнут от группы других персонажей, и руки человека за ним, который мог бы его утешить, неподвижны. Когда твоя реакция на реальность не согласована с тем, что от тебя ждут, ты остаешься совсем один.
Свет здесь тождественен взгляду фотографа. Он объединяет тех, кто бежит, кто помогает, кто потерян. Свет одинаков для всех, ровный и безжалостный.
